Он ничего не увидел. Слушай, а ты никогда не задумывался о карьере проповедника. Здесь мне уже делать нечего, сказал он себе, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья изпод киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботноусталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи.