Он хотел ее уговаривать, как иностранной, так и отечественной. Ее собеседник незаметно улыбнулся. Демидов, я говорю, ничего не понимал, но чувствовал, что это человек не в его духе, чувствовал, что это заправский, настоящий христианин, а такие ханжам хуже и противнее самого крайнего невера. Что ж, однако же, не самолюбивы. У нас куда ни плюнь повсюду администрации. Потом я осведомился, который час. Обращаюсь к своему рассказу. Что ты, совсем, что ли, уж над нами изнаругаться хочешь.